Перстень Царя Соломона - Страница 1

К оглавлению

1

Валерий Елманов
Перстень Царя Соломона

Пролог

...

Всё это происходило... в те времена, когда люди были немного более волками, чем в наши дни.

Впрочем, ненамного.


Виктор Гюго. Человек, который смеется


По природе своей я человек любознательный. Именно это и стало главной причиной всего того, что со мной при­ключилось. Если бы не мое неуемное любопытство, неуж­то я отважился бы заварить эдакую кашу?! Ну а потом мне и деваться некуда было — стой да помешивай, чтоб не убе­жала.

Вообще-то я до сих пор не понимаю, зачем пишу. Ну прочитает кто-нибудь когда-нибудь. Может быть, даже с интересом. Но ведь он же все равно не поверит. Обидно. А с другой стороны... Да ведь если бы я сам все это не пере­жил, а просто прочитал, то неужели поверил бы автору? Да ни за что и никогда.

Честно говоря, я и сейчас себе не очень-то верю. Иной раз сидишь и гадаешь — было или нет? А может, и впрямь сон, бред, кошмар, наваждение, видения, галлюцинации, фантасмагория? Но тогда получается, что все это продол­жается и поныне. До сих пор. По-прежнему. А как же ина­че? Вон и доказательства имеются, да еще какие. Пожа­луйста, возьми и посмотри. Опять не верится? Тогда по­трогай. Снова сомнения берут? Ну тогда я не знаю.

Зато мне точно известно другое — слово надо держать. Раз обещал другу расписать все, что со мной произошло, и не так, как папе с мамой, а по-честному, значит, надо вы­полнять. У меня много недостатков, и прибавлять к ним еще и необязательность — перебор.

Да и не думал я, когда обещал, что так оно все повер­нется. Рассчитывал на короткий рассказ, не более. Что-то вроде школьного сочинения на тему «Как я провел лето».

Хо-хо. Да я его так провел, что герои любых телесериалов отдыхают. А уж приключений нахлебался до тошноты, причем разных. До сих пор как вспомню, так вздрогну. Вообще-то их рекомендуют принимать строго дозировано и по возможности только хорошие, но все равно — в меру. Смех и тот может привести к судорогам, если с ним перебрать. А уж такие приключения, как у меня, и вовсе надо взвешивать на аптекарских весах, чтоб по одной со­той миллиграмма за прием, а не как мне — полной лож­кой. Да что там ложкой — огромным поварским черпаком.

И еще я взялся писать, чтобы предостеречь всех прочих. Бойтесь, ребята и девчата, этого проклятого мес­та. И если когда-нибудь судьба занесет вас в Старицу — есть такой городок в Тверской области, то вы ни в коем случае не поддавайтесь на соблазнительные уговоры эк­скурсовода или гида и не ездите в эти клятые пещеры. Лучше побродите по городу. Там тоже есть чем полюбова­ться.

А еще лучше, дабы все-таки не прельститься занимате­льной экскурсией, идите-ка вы на автовокзал, берите би­лет на ближайший рейс и поезжайте, куда глаза глядят, по­тому что нет на свете мест более опасных, чем эти пещеры. Бермудский треугольник в сравнении с ними — детский пляж с водой по пояс и желтеньким песочком на лазурном морском фоне. Ей-ей, не лгу.

Но уж, коль отважились туда съездить, то ни в коем разе, пройдя пару сотен метров, не ныряйте в левый ход и не лезьте вы по нему. Все-таки полезли? Любопытство взыграло? Вот и у меня так же. Но не отчаивайтесь. Шан­сы на спасение все равно имеются. Во-первых, без гида вы можете заблудиться, и это очень хорошо. Тогда вы не по­падете туда, куда никому не советую попадать. Сами же блуждания — это сущий пустяк. Страшновато, но не смер­тельно. Поблукаете, покричите несколько часов, от силы сутки, и все. Вас найдут. Из тех бед, которые вас ждут, эта — наименьшая.

И даже если вы все-таки доберетесь до трехходовой развилки, то и тут все поправимо. Просто не надо лезть да­льше. Не стойте возле нее, как сказочный богатырь на рас­путье возле камня. Бегом обратно! И не задумываясь!

Гид? Что гид? Заманчиво говорит? Те, кто уходил в один из этих ходов, тот, что отмечен мелом, никогда назад не возвращались? Нашли кого слушать. Сволочуга этот гид! И нечего тут стоять развесив уши!

Ах, вас рисуночек интересует. Тот самый, что мелом. И что мне с вами делать, любопытненькие вы мои? Ну по­смотрите, посмотрите. Только имейте в виду — это не на­рисованный на холсте очаг в каморке у папы Карло. Тут все гораздо серьезнее. Да, крестик. Угу и косая перекладинка имеется. В бугорок воткнут? Ну а как же. Когда могилку на­сылают, то поначалу над ней всегда холмик образуется.

Чья она? Экие любопытные. Вам как, с фамилией, именем и отчеством? Да легко. Вы мне представьтесь, а я pi повторю. Нет, я не шучу. Вашей она станет, если вы туда полезете, именно вашей. И земля вам пухом. Да ничего я не пугаю, а лишь предупреждаю — вперед ни ногой, толь­ко обратно. Полез? Как полез?! Все-таки полез! Ишь ты! Ну совсем как я тогда. Тоже грудь колесом и прямиком в эту черную дыру, в эти Старицкие Бермуды, в этот... Ко­роче, как ни назови — все равно мало.

Нет, придется все же расписать, что со мной стряслось, иначе люди так и будут пропадать там почем зря. Вон их сколько столпилось у входа, и все любопытные, а так, мо­жет, хоть чему-то научатся.

Правда, тогда придется писать все по порядку, чтоб всем стало ясно. Поэтому я отступлю чуть назад и пове­даю, чего меня вообще занесло в те края, да еще из Ново­кузнецка — между прочим, не ближний свет.


Глава 1
МАЛЬЧИШНИК


Зовут меня Костей. Ну если полностью, то Константин Юрьевич Россошанский. Можно сказать, потомственный уралец, кемеровчанин, это я уже потом перебрался в Но­вокузнецк, после того как поступил в металлургический институт, да так там и осел.

1