Перстень Царя Соломона - Страница 5

К оглавлению

5

Правда, когда узнал, где именно находится самая под­ходящая, то слегка приуныл. Это ж надо переть два часа с Ленинградского вокзала электричкой до Твери, а потом восемьдесят километров автобусом до Старицы, ну и там дальше энное количество километров пешком.

— Далече, старче,— заметил я Андрею.— Может, выбе­рем что-нибудь поближе?

Это, как я потом понял, была последняя здравая мысль, которую мой мозг, невзирая на изрядное количе­ство выпитого, каким-то чудом ухитрился выплеснуть мне на язык. Наверное, как у умирающего — прощальный прилив сил перед летальным исходом.

— Зато там знаешь сколько всего интересного! — взвил­ся Голочалов, который успел так вдохновиться этой моей идеей, что был готов идти как танк сквозь все преграды.

Рассказывал он про пещеру еще с полчаса, после чего я выдал последнее возражение:

— А не заблудимся?

— Так у меня же карта имеется,— заулыбался он и тут же, метнувшись почему-то в холодильник, извлек с верх­ней полки бумажный лист, аккуратно засунутый в файл.— Гляди! — горделиво бухнул он его передо мной.

Карта была не старинной, а самой что ни на есть совре­менной. Точнее, я бы назвал ее схемой подземных ходов и выходов. Правда, начеркано было густо. Паучья паутина по сравнению с этими разводами — прямая линия. И как он только в ней ориентировался?

Крестиков, которыми принято отмечать места с сокро­вищами, я поначалу не заметил, но потом нашлись и они, даже целых четыре. Два зеленых, еще один — красный и последний — черный. Ткнув в них пальцем, я многозна­чительно произнес: «Места, где бабушка Тохтамыша за­рыла свои брюлики. Угадал?» Андрей заулыбался и уклон­чиво ответил, что, мол, просто там имеет смысл покопать­ся еще, потому они и зеленые — цвет надежды.

— А вот это? — спросил я и ткнул в красный крест.

— Опасно там, — пояснил он.— Обвал может прои­зойти.

Черный я оставил напоследок. Просто стало любопыт­но — если красный у нас цвет опасности, то что тогда означает этот?

— А тут,— отвечает Голочалов,— смерть живет.

— Призрак, что ли, зловещий? — уточняю я.— Всадник без головы, ратник без ног, Иоанн Грозный с посохом или товарищ Джугашвили с трубкой?

— Нет,— говорит Андрей.— Призраков там нет. Зато есть Серая дыра, куда ходить нельзя.

— Понимаю. Радиация повышенная, или потолок мо­жет обвалиться.

— Да нет,— вздохнул бывший выпускник славного де­сятого «А» класса.— Хорошо там с потолком. Хоть и зем­ляной, но крепкий. И радиация в норме. Ни на один мик­рорентген не превышает обычный фон. К тому же не все­гда эта дыра опасная. Когда в ней пусто, то можно пройти и дальше, хотя ничего интересного не увидишь. Там бук­вально еще метров десять и тупик. Ну разве что родничок, который из стены бьет и куда-то вниз уходит, вот и все.

— Загадочный тупик,— промычал я многозначитель­но.— Ручей с живой водой, охраняемый страшным Мордором в союзе с отвратительными орками.

— Ручей обычный. И вода в нем самая простая, только вкусная. Драконов и орков тоже никто не видел. И тупик обыкновенный,— отмахнулся Андрей.— Но это в обыч­ное время. А бывают дни, когда в том проходе образуется туман. Густой такой. Вот тогда-то туда лучше не соваться.

— Почему? — удивился я.— Ядовитые газы?

— Да нет,— вздохнул Голочалов.— Если сунуть в него одну голову, то с тобой ничего не случится, проверено. Просто не видно ни зги, вот и все. А вот если залезть туда целиком или хотя бы по пояс, назад уже не выберешься.

— То есть как? Что там за опасность такая? — вновь не понял я.

— А не знает никто,— пожал плечами Анд рюха.— Кто туда уходил — узнали, но в связи с невозвращением оста­льные так и пребывают в неведении. Их уж подстраховать пробовали всяко — и веревкой привязывали, и даже за ноги держали. Бесполезно. Веревку будто кто-то ножом обрезает, а туловище с такой силой дергают, что глядь — кроссовки в руках, а парень исчез.

—  Непорядок,— сурово заметил я.— Что ж ты не разо­брался-то?

Он вначале немного насупился, видно, обидно стало, а потом улыбнулся эдак с хитрецой и коварно ответил:

— Тебя дожидался. Даже написать хотел. Ты ведь жур­налист. Вот и покопайся. Тема — пальчики оближешь.

Ну пьяному море по колено. Правда, лужа по уши, но о последнем он не помнит.

— Легко,— горделиво ответил я.— Хоть сейчас.

—  Сейчас не надо. Вот на мальчишник поедем, так там я тебя к Серой дыре и проведу...

Словом, добил он меня этой своей загадкой, а оконча­тельно припечатал тем, что в тех местах, которые отмече­ны зелеными крестиками, наши подпольщики в Великую Отечественную хранили оружие. После войны про него, разумеется, забыли, к тому же тот единственный, кто знал о его местонахождении, был убит. Потом, спустя много лет, на тайник натолкнулись местные бандюки, но распотрошили они лишь одну захоронку, а остальные... Сло­вом, если мне на мальчишнике взбредет в голову популять из настоящего ППШ или нагана, а также дать в честь ухо­дящей холостяцкой жизни прощальный салют из ракет­ницы, то можно будет организовать и такое.

Это уже не мифическая Серая дыра со своим загадоч­ным туманом. Тут все гораздо понятнее и в то же время ве­селее, причем настолько, что смысла отказываться я не видел.

А зря...


Глава 2
БИТВА У ВЕДЬМИНОГО РУЧЬЯ


На удивление легко мне удалось собрать небольшую, но могучую кучку. Во-первых, не обманули соседи — при­ехал-таки Генка. Уговорились с ним сразу после маль­чишника вместе рвануть в Ряжск, ну а в эти выходные от­метить встречу. Новый адрес Мишки нашелся у Валерки. Сам он хоть и не пришел в восторг от моей затеи, но согла­сие дал сразу. Получалось очень даже здорово, тем более что в Старице отыскалась и машина — Андрей уломал какого-то знакомого спелеолога, пообещав ему списать все долги. Уж не знаю, какую именно сумму тот ему оставался должен, но, судя по радостному виду водителя, можно было предположить, что немало.

5